В роддом положили заранее. Накануне операции не раз осмотрели- побеседовали-настроили. И тут что-то пошло не так. (В первый раз тоже всё было не так, поэтому я весьма напряглась и приуныла). Однако местный медицинский форс-мажор отдельно взятого роддома остался позади, меня довели до операционной, задали необходимые вопросы, погрузили в сон, сделали всё, что нужно, разбудили, поздравили с мальчиком, убедились в моей вменяемости и правильном выходе из наркоза, погрузили на каталку и увезли в послеоперационный бокс. Кажется, мои «правильные» моющиеся тапочки 36 размера пристроили где-то рядом на каталке.
Полное возвращение к сознательному состоянию, визит оперировавшего врача, потом осмотр заведующим отделением и в какой-то момент разрешение тихонечко вставать и даже (только недалеко!) гулять по коридору. То, что тапочки со мной не доехали, я заметила первым же осознанным взглядом. «Тапочек нет», - проблеяла еле слышно ещё слабым голосом.
На следующий день новый осмотр. «Уже встаёте? Гуляете?» «У меня тапочек нет». «Ага. Лена, принесите женщине тапочки».
На завтра ситуация повторяется. А наблюдают меня хорошо, ответственно. И, как оказалось, заведующий же меня и наблюдает. Заходит в день не по разу. А если дежурство, так и на ночь глядя. Соответственно диалог про тапочки с обращением к санитарке Лене повторяется неоднократно,
Пол, надо заметить, бетонный. Классический такой пол, какой бывает в школах и старых больницах. Босиком – не вариант.
Палата огромная. Есть где расходиться. И появляется у меня соседка. Только-только из операционной. Медсестра ставит ей капельницу и исчезает в ординаторской: там полным ходом идёт «Санта-Барбара».
Препарат кончается. Соседка моя – неходячая и полуобморочная. Сползаю с кровати (по палате-то я тихонько шагала, благо до столовой пока ходить не нужно было – еду на подносе в палату приносили), пытаюсь кого-то позвать, но понимаю, что страсти киношные кипят нешуточные. Выхожу и бреду по длинному коридору. Босиком. По бетонному полу, ага. Навстречу мой врач. Улыбается во весь рот и хвалит: «О, молодец, уже гуляете».
И тут его взгляд падает на мои босые ноги.
Дальше – незабываемая картина. Моё «у меня нет тапочек» он уже не слышит. Он нервным жестом запускает руки себе в шевелюру, сбив набок шапочку, делает несколько лихорадочных шагов туда-обратно. Ну, как в мультиках мечутся сумасшедшие профессора в поисках решения. Потом с воплем «Ооо! Лена, ты так и не принесла женщине тапочки!» исчезает где-то вдали необъятного коридора.
Возвращается почти сразу. С тапочками. И чуть ли не как Золушку в её счастливый час, припав на колено, обувает меня в то, что нашлось.
Нашлись разношенные тапки со стоптанными на манер шлёпанцев задниками размера так тридцать девятого или сорокового. Но это уже такие мелочи.
